- Ситуация: участник общества под влиянием своего сына решил восстановить утраченный контроль над компанией. Это бы полностью парализовало деятельность фирмы
- Проблема: истец утверждал, что не присутствовал на общем собрании участников, по итогам которого его доля в обществе уменьшилась с 50% до 1%
- Решение: убедить суд в том, что истец пропустил срок исковой давности по каждому требованию. Доказать, что его действия по отношению к фирме были недобросовестными
- Заявляем о пропуске срока исковой давности и показываем суду периоды его исчисления с помощью иллюстраций
- Демонстрируем, что истец мог и должен был ознакомиться с документами общества и узнать о спорной сделке сразу, как только истек срок для проведения очередного собрания
- Анализируем банкротное дело истца и снова показываем его недобросовестность
- Результат: суд первой инстанции отказал в удовлетворении исковых требований из-за пропуска срока исковой давности. Решение успешно защитили в судах апелляционной и кассационной инстанций
ООО «Эверс-аэро» производит комплектующие для самолетов, вертолетов и прочих летательных аппаратов. Ранее компания называлась ООО «Эверс» и занималась другой деятельностью. В 2015 году участники общества решили сменить направление работы компании, а для этого нужны были инвестиции.
Общество включило в состав участников еще одного человека — инвестора — и увеличило уставный капитал за счет вклада действующего участника. После проведения общего собрания состав участников общества выглядел следующим образом.
Такое решение пошло компании на пользу. Фирма начала активно развиваться.
Спустя несколько лет сын Аборникова В. Н. освободился из мест лишения свободы и заинтересовался переменами в жизни ООО «Эверс-аэро». Он потребовал у двух других участников выкупить долю отца за несколько миллионов рублей. Предложение не устроило партнеров, потому что доля стоила кратно меньше. Сын миноритарного участника не успокоился и пытался добиться выкупа доли путем давления.
Когда это ни к чему не привело, в 2021 году в дело вступил сам Аборников В. Н. Он подал исковое заявление о восстановлении корпоративного контроля.
Даже если бы суд удовлетворил иск, Аборников В. Н. получил бы обратно 49%, но контролировать общество все равно не смог бы: для этого ему нужно было бы 50% плюс хотя бы 1%. Но восстановление его доли привело бы компанию в состояние дедлока. Деятельность фирмы была бы парализована.
Остальные участники общества обратились к нам за юридической помощью.
Дедлок (от англ. deadlock) — это ситуация, когда участники общества с равным правом голоса не могут договориться по принципиальному вопросу. К примеру, один хочет распределять прибыль между участниками, а другой — реинвестировать в бизнес. В результате деятельность компании блокируется.
Аборников В. Н. заявил 11 требований. Их смысл сводился к восстановлению утраченного корпоративного контроля. Он хотел исключить Киселева А. И. из участников общества и вернуть все так, как было до 2015 года.
Истец утверждал, что не присутствовал на общем собрании участников в 2015 году, не подписывал протокол, поэтому собрание надо признать недействительным. С его слов, он узнал об изменениях в фирме только в 2021 году, когда обратился за документами в налоговую инспекцию.
В первую очередь мы заявили о пропуске срока исковой давности. И здесь обнаружилась первая проблема. Проанализировав практику судьи по вопросу сроков, мы нашли два абсолютно противоположных подхода.
Например, в одном деле судья согласилась, что срок пропущен, и отказала в удовлетворении требований. А в другом аналогичном деле, наоборот, решила, что истец успел в срок, и удовлетворила иск.
Так мы выяснили, что судья неоднозначно подходит к вопросу пропуска срока исковой давности. Поэтому нашей главной задачей стало убедить судью в добросовестном поведении наших доверителей и показать злоупотребление правом у оппонента. Тем самым мы планировали пошатнуть сложившийся паритет практики судьи. Как выяснилось позже, этот фактор оказался буквально судьбоносным для этого дела. Ниже объясним почему.
Истец заявил два основных требования, на которых были основаны все остальные:
- признать недействительным решение общего собрания участников от 3 апреля 2015 г.;
- восстановить корпоративный контроль.
Для каждого из этих требований был предусмотрен разный срок исковой давности:
- 2 месяца со дня, когда истец узнал или должен был узнать о принятом решении и об основаниях признания его недействительным, — по требованию о признании решения общего собрания участников недействительным;
- 3 года со дня, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком, — по требованию о восстановлении корпоративного контроля.
Спорное собрание состоялось 3 апреля 2015 года, а Аборников В. Н. обратился в суд 25 июня 2021 года. Кажется, что при любом варианте исчисления срок давности пропущен. Но принципиально важным было доказать, с какого момента нужно отсчитывать срок: когда участник узнал или должен был узнать о состоявшемся общем собрании участников общества.
Сама по себе формулировка, указанная в законе, — «узнал или должен был узнать» — дает большое пространство для маневра, чем и воспользовался наш оппонент. Он пытался убедить суд, что он узнал о собрании участников только 2021 году, когда обратился за документами в ФНС.
Мы продемонстрировали суду, что Аборников В. Н. должен был узнать об общем собрании участников намного раньше — не позднее 22.04.2015. В этот день сведения об изменениях в компании внесли в ЕГРЮЛ, а значит, они стали общедоступными.
Для того чтобы нагляднее продемонстрировать суду все, что связано со сроками, мы подготовили два твймлайна: исходя из двухмесячного и трехлетнего срока исковой давности.
По требованию о признании решения собрания участников недействительным:
По требованию о восстановлении корпоративного контроля:
В ходе разбирательства в суде наш оппонент несколько раз менял тактику. На очередное судебное заседание представитель истца, который всегда приходил один, привел вместе с собой и самого Аборникова В. Н. Истец находился уже в почтенном возрасте, но все равно приехал в суд. Оппоненты хотели показать суду, что столь пожилой человек не может пользоваться современными онлайн-сервисами, в том числе и базой ЕГРЮЛ.
Мы держались намеченной стратегии и начали еще глубже прорабатывать вопрос, когда Аборников В. Н. все же должен был узнать о принятом на собрании решении.
Одним из наших доводов стало то, что с момента спорного собрания прошло еще 6 годовых очередных общих собраний участников общества. На них подводились итоги работы за предыдущий год. И ни в одном из этих собраний Аборников В. Н. не участвовал.
Если предполагать, что в 2015 году он не знал об уменьшении своей доли до 1%, такая беспечность выглядит как минимум странной. А скорее всего, является непоследовательным поведением, которое не допускается в силу принципа эстоппель.
Эстоппель — это принцип, по которому лицо теряет право на возражения, если ранее действовало противоречиво и непоследовательно.
Такое поведение вносит неопределенность в отношения партнеров и контрагентов, создает риск необоснованных требований, нарушает разумные ожидания от другой стороны. В результате деловые отношения становятся нестабильными и непредсказуемыми.
Главная задача принципа эстоппель — помешать недобросовестной стороне получить преимущества и выгоды в результате своего поведения.
Конечно, каждый участник общества вправе сам решать, как часто интересоваться делами компании. Но в любом случае проявление озабоченности результатами работы фирмы говорит о добросовестности. В нашем деле Аборников В. Н. никогда не стремился получать информацию о работе общества. Поэтому говорить о том, что он вел себя разумно и последовательно, нельзя.
В каждом деле мы проводим базовый анализ деятельности оппонента и его судебной нагрузки. Мы установили, что в 2020 году Аборникова В. Н. признали банкротом, и сообщили об этом суду.
Через несколько судебных заседаний мы поняли, что судья колеблется. Ей как будто не хватало решающего довода для того, чтобы принять наш довод о пропуске срока и по этой причине отказать в иске.
В процессе разбирательства судья назначила почерковедческую экспертизу, чтобы определить, подписал ли Аборников В. Н. протокол собрания. Ее результаты нас удивили: эксперт сделал категоричный вывод о том, что подпись на протоколе принадлежит не Аборникову В. Н., а иному лицу.
Судебные эксперты нечасто делают однозначный вывод о принадлежности подписи конкретному лицу.
Обычно заключение эксперта носит вероятностный, то есть не стопроцентный характер. Так эксперты перестраховываются от уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 307 УК РФ.
Как правило, эксперты пишут, что исследуемая подпись, вероятно, принадлежит (или не принадлежит) определенному лицу.
Мы были несогласны с категоричным выводом эксперта, и у нас на это были все основания. На экспертизу ушло всего несколько часов. Мы посчитали, что на исследование каждого документа специалист потратил около 25 минут, и это не считая ознакомления с определением суда, регистрации материалов, фотографирования, набора и редактирования текста, оформления заключения. Судя по нашему опыту, это крайне мало.
Еще мы полагали, что эксперт нарушил методику исследования, а один документ вообще был утерян по пути в экспертное учреждение. Но судья даже не стала слушать мотивировку наших ходатайств о назначении повторной экспертизы и о вызове эксперта в суд для дачи пояснений и отказала в их удовлетворении.
Далее судья быстро перешла к исследованию доказательств по делу, после чего объявила перерыв на два дня. Мы понимали, что, скорее всего, судья уже приняла для себя промежуточное решение, но все равно сомневалась. Поэтому решили потратить это время с пользой и глубже проработать вопрос с банкротным делом.
Так мы выяснили, что Аборников В. Н. не сообщил финансовому управляющему о принадлежащей ему доле в обществе. А управляющий ее не нашел. Значит, истец либо настолько не был заинтересован в данном активе, что не помнил о нем, либо умышленно скрыл его от кредиторов. Нас устраивали оба варианта, потому что и тот и другой говорили о его недобросовестности.
В первом случае он на протяжении многих лет полностью игнорировал свою роль участника общества. Во втором — умышленно действовал во вред своим кредиторам, чтобы впоследствии воспользоваться ценным активом.
Если бы истец добросовестно исполнял свои обязательства в процедуре банкротства, он узнал бы об уменьшении своей доли не позднее даты подачи заявления о своем банкротстве в 2019 году, а не в 2021 году, как указывал он сам.
После перерыва каждой из сторон еще раз дали время для заключительного слова. Судья нас выслушала, оппонент в свойственной ему манере все отрицал. Рассмотрение дела завершилось, и судья удалилась в совещательную комнату.
Наше упорство на протяжении 9 судебных заседаний принесло плоды. Судья долго находилась в совещательной комнате, а после того как вышла, объявила о том, что исковые требования оставлены без удовлетворения.
Дополнительно мы подготовили проект судебного акта по делу, чтобы судья учла все наши доводы, которые мы заявляли в ходе судебного разбирательства.
и мы свяжемся с вами.
Проект судебного акта полезен и судье, и участнику дела. Суду он экономит время, а стороне, в пользу которой вынесено решение, снижает шансы на его отмену вышестоящими судами, особенно если в деле множество доказательств.
Судья второпях может уделить какому-то из них недостаточно внимания, а участник точно не упустит ничего важного.
В дальнейшем мы успешно защитили решение в судах апелляционной и кассационной инстанций и таким образом предотвратили недобросовестный захват контроля в компании.
